ix_tab, перевод с английского Алого Лучника и Мары

Сны и бесконечные циклы

Хокмун грезит. Он видит Чёрный Меч, пронзающий рубиноглазого демона-альбиноса, и рот Хокмуна кривится, уподобляясь бескровным губам этого ужасного создания. Элрик проклят более прочих, но он находит радость в убийстве, и от этого желает избавиться Хокмун. Ни один из них не счастлив по-настоящему — и никогда не будет. Но Хокмуну не суждено убивать возлюбленных, и ему не снятся бесчисленные кошмары о том дне, что наградил Элрика самым ненавистным из его прозвищ — Убийца Женщин. Бедный, усталый Элрик, дитя Хаоса и драконов, сгибающийся под немыслимым грузом совести и обречённый быть пешкой Равновесия. Хокмун полон сочувствия к этому чужаку, но это не его битва. И он никогда не будет Элриком. Ни прежде. Ни после. Не раньше, чем наступит следующая жизнь.

Когда Хокмун прорывается сквозь Гранбретанию, дикий боевой клич легко ложится на его уста. «ХОКМУН!» — кричит он, и снова кровь обагряет землю. Это не имеет значения; это ничего не меняет. Гранбретанцы истребляли его людей, и потому теперь он истребляет их. Это — бойня, ибо переполняющая его чистая, светлая ярость, что сильнее любой магии, противостоит гранбретанскому Ничто с его бешеной саморазрушительной жестокостью.
Полубезумный, худой, белокурый мужчина рубит, и режет, и кричит.
Сверкает Чёрная Драгоценность.

Хокмун грезит. Он — Джерек Карнелиан, и это — жизнь, в которой он счастливее всего. Джерек — дитя, нашедшее радость и красоту. Он неспособен даже воспринять идею смерти или убийства. Чувства Хокмуна не имеют ни малейшего смысла для прекрасного, невинного Джерека. Хокмун любит краткие мгновения, что дарит ему разум этого странного человека. Как-никак Джерек — человек, а Элрик — нечто совсем иное; Хокмун знает, что его и Элрика разделяет много большее, чем его и Джерека. Но любовь, и преданность, и любопытство поглощают всю энергию Карнелиана. И Хокмун удивлён тем, что в этих сокровищах есть что-то от его собственного стремления к возмездию. У Джерека нет ни таинственной отметины, ни меча. Он никогда не станет чем-то большим, чем есть: нежное существо, чья жизнь посвящена наслаждению, — и это прекрасно. Он поворачивает Кольцо Силы, и Хокмун мягко смеётся. Этот чистый, юный Джерек пока что более целостен, чем он сам.

Хокмун бежит — и чувствует ветер на своей изодранной коже. Он пропускает мимо ушей привычные жалобы д'Аверка на свои притворные болезни и позволяет себе дикий возглас необъяснимой радости. Вокруг него лежат в руинах мёртвые и умирающие страны. Его осквернённая родина впитала кровь невиновных. Но сейчас, в это мгновение, он свободен, он жив - вопреки всей видимой невозможности этого. Его жестокая судьба не кажется в этот миг такой страшной; он живёт, чтобы сокрушать Тёмную Империю вновь и вновь, чтобы бороться с нею. Солнечный свет сияет на лоснящихся гранях чёрной Драгоценности, но Хокмун смеётся, и д'Аверк, несущийся слишком быстро для человека, столь очевидно озабоченного состоянием своего здоровья, смеётся вместе с ним. Их рваная, мятая одежда, намокшие доспехи и выщербленные клинки — одеяния на краткий миг победы.
Рыцарь в Чёрном и Золотом не смеётся, но он вообще смеётся нечасто. Хокмун любит его, слишком прямолинейно для этого мига.

Хокмун грезит. Он — Джерри Корнелиус, Английский Убийца, бледный Пьеро, и это — инкарнация Вечного Воителя, которой нет конца, воистину нет. Джерри — цикл, потерянный знак. Джерри — смерть в автомобильном пальто, любовник музыки и наркотиков, ложь в его улыбке, опускающееся на землю тело Кэтрин.
Хокмун знает, что Джерри убил свою возлюбленную множество раз и обречён на вечно меняющиеся воспоминания. Память Джерри — ткань легенд. Хокмун не знает, что чересчур погружаться в сознание этого — человека? существа? — значит становится частью истории, не имеющей конца. Джерри улыбается своей смертельной гримасой Хокмуну, и в эту секунду они — товарищи по Равновесию. Но Хокмун знает, что Корнелиусу нельзя слишком доверять. К тому же Джерри связан магией более прочной и дикой, чем любая знакомая Хокмуну. Он наблюдает за тем, как Джерри возвращается на новый круг, и знает, что это не в последний раз.

Хокмун — победитель, убийца и возлюбленный. Хокмун — Король собственного семейства, и его дети красивее любой Драгоценности или Меча.
Он убил богов; что теперь остановит его? Равновесие обречено на вечное движение и изменение.
Хокмун — последний из Вечных Воителей, но он же — первый в следующем ряду. Ничто, даже смерть вселенной, не в силах уничтожить Воителя, и он видит, что линия эта тянется в далёкое будущее точно так же, как вырастает она из давно забытых времён.
Хокмун улыбается. Он — Безумный Бог, Князь Рассвета, — и Дориан. Просто Дориан, муж и отец. Этот титул нравится ему больше всего. Это — его звёздный час.
Хокмун — вождь, рыцарь, Воитель и Человек. И Человек здесь сильнее прочих. А Чёрная Драгоценность давно мертва.

Читать на английском

Текст размещён с разрешения автора.

Вы можете написать автору этого текста по адресу: ix_tab@sailormoon.com

Наверх