ix_tab, перевод с английского Алого Лучника

Серебро по-прежнему обвивается лентой вокруг моей шеи

(Джерри Корнелиус вспоминает приторный аромат молитвы, сахарный вкус Кэтрин и сальные взгляды Фрэнка)

Когда я сделал свой четвёртый шаг,
Закрыв все двери твоего селенья,
Ты опустил очей бездонных мрак,
Сказав, что мы хладны, как твердь ступеней.
Но я не знаю дум твоих и мнений*.

Наркотики берут с Фрэнка свою плату. В каком бы виде он их ни принимал, химикаты, поющие в его голове, берут верх над здоровьем. Фрэнк яростно танцует в изодранных на спине некогда роскошных одеяниях, в собственной сморщенной, сероватой коже. Часть Джерри по-прежнему любит своего брата. Часть Джерри любит своего брата в постели, шёпот в ночи, приглушённый оргазм, и секреты, многочисленные секреты. Но больше всего он хочет снова убить его. Если это так часто удавалось ему прежде, это случится опять.

У Английского Убийцы были способы получать удовольствие от жизни, много лучшие, нежели озабоченность неким старым призрачным образом. Но семья вонзает в тебя свои когти. Его семья – более чем прочие.

Губы Фрэнка, органы Фрэнка разваливаются, но Джерри не обращает на это внимания. Он повысасывает душу Фрэнка ещё денёк. Он должен выжить. Семья Корнелиусов слишком крепка, чтобы от них можно было так легко отделаться. Они живут независимо от потока времени. На ум приходит миссис Корнелиус, но Джерри вздрагивает. Его мать не такая здравая персона, чтобы на ней останавливаться.

Где-то проплывает Кэтрин, снова связанная и накаченная наркотиками, и Джерри улыбается. Природа зовёт, и он всегда спасает Кэтрин, любя её мёртвое тело, наблюдая её рождение, её смерть, и замечает, что поцелуй, подаренный Кэтрин Уной, почти невыносим для него. Но он и Кэтрин слишком похожи, чтобы быть рядом. Все знают это.

Ребёнок по-прежнему умирает. Как бы сильно их сын ни перекроил время, он по-прежнему мёртв. Он никогда не знает наверняка, так ли это хорошо. Порой он думает, что безымянный маленький Корнелиус следит за ним, наблюдающим за его смертью. Он только что убил его снова. И ещё раз, когда мать спросила его об этом.

Ты возжелал попасть к лекарству в плен?
Мы так жестоки, и для исцеленья,
Чтобы ни капли не пролить из вен,
Мы перед чувством преклоним колени.
Но я не знаю дум твоих и мнений.

Вот Джерри, в старом костюме, чёрная автомобильная куртка по-прежнему заляпана субстанциями без названия, игольчатый пистолет наготове. Его длинные белокурые волосы ниспадают волной на плечи, его тёмные глаза блещут обаянием и злобой, и отталкивающее выражение на этом старом лице подобно возвращению домой. Дом — это не маленький сырой фундамент, дом — это не то, что ему нужно. Сколько бы раз он ни уходил, сколько бы раз Кэтрин ни была убита, его всегда тянет в эту зловонную яму Англии. Если он не любит Лондон, он должен уничтожить его.

Мисс Бруннер должна бы насладиться этим, зато она всегда делает это снова. Но мисс Бруннер напоминает ему Кэтрин...

«Не время, старый мальчик! Уговори себя уйти, и мы поговорим на прощанье!» — произносит одетая в чёрное грозная фигура, на бойком ломанном английском, выученном по передачам BBC.Джерри не обращает внимания на незначительные детали, не касающиеся сути вопроса. Автомобильная дверь захлопывается за ним. Он знает, что делать.

Он выходит из автомобиля и убивает первых трёх человек, проходящих мимо. Ничто не имеет значения. Всё только копия копии.

Он всегда упивается вибрацией падающих благодаря его стараниям тел.

Когда цель улыбается ему, такая красивая, он смеётся и с некоторым удивлением обнаруживает в своих глазах слёзы. Ничто не имеет значения.

Серебро сверкает, когда он целует лоб упавшего иезуита. Он всегда испытывал слабость к религии. Он не помнит, сколько сгорело с тех пор, когда он полюбил одного из них мёртвым.

Это по-прежнему не имеет значения. Его сын по-прежнему мёртв. Катерина накачена наркотиками. Фрэнк высок. Круг, круг, который не рвётся, который не может порваться. Круг, спирали сохраняют ему жизнь. Они — и морфий.

Кровь сочится из нового игольного прокола на сгибе его левого локтя.

Джерри улыбается серебряной улыбкой.

Беспечные, мы были, как цветы,
Невинны и блистательны в паденье,
Низвергнутые с дивной высоты,
Как наших судеб чёрное плетенье.
Но я не знаю дум твоих и мнений.

«Жизнь — такая старая, странная штука», — сообщает некий безликий гражданин, и Джерри, в своей наилучшей секретарской манере, хихикает. Красные колечки проливаются на его тщательно подобранный, элегантный костюм, и Джерри позволяет мужчине, сидящему рядом с ним, получить вспыхнувший орден подвязки, обнимая его бедро. Он всегда предпочитал красивых девушек.

Разве что когда был неправ. И даже тогда он был великолепен в ярости. Этому телу должно быть прекрасно с Кэтрин. Джерри отмечает в уме, что стоит лизнуть сестру, когда они снова будут вместе. Если он вспомнит.

«Напиток для леди!» — говорит искренний звонкоголосый американец, когда его рука поднимается по бедру Джерри. Цель найдена, думает Джерри и наклоняется к руке мужчины. Благодаря косметической магии это достаточно просто... и улыбка американца расширяется, когда кончики его пальцев касаются губ киски Джерри.

Он никогда не носит нижнее бельё, как женщины. Это ни к чему.

Когда они покидают кабак, Джерри игнорирует знакомый блеск в глазах Шекки Мо Кольер. Ему нужна сейчас эта связь. Даже наркотики теперь не помогают.

На полпути к дверям квартиры американца, целуя его, проводя пальцами по всё ещё густым волосам у него на груди, Джерри слышит визг, оглушительный вопль, нагоняющий страх.

«Чёрт возьми», — ругается он, когда Фрэнк, шатаясь, подходит к нему, заляпанный грязью.

«Привет, Джер. Ой, я застал тебя на чём-то нескромном?» Косые взгляды Фрэнка и мужской запах, жир в его блеске заставляет треснуть фасад Джерри. Разозлившись, он тут же убивает американца.

«Разве ты не должен ползать и умирать в некоем месте, Фрэнк?» — рычит он, но позволяет Фрэнку обобрать тело.

«Несомненно, Джер». Фрэнк ускользает прочь, но не раньше случайного прикосновения пальцами к груди Джерри, причинившего Джерри боль.

«Ах да, Джерри! Кэтрин посылает тебе свою любовь!» Джерри смеётся, ибо Фрэнк поражён достаточно для того, чтобы пятки сверкали у этого ужасного человека, когда он бежит.

Джерри покидает сцену под звук Фрэнковских проклятий.

Вот почему я чувствую, что жив,
Я чувствую, что кровь ликует в вене,
Я чувствую, что вечен мой мотив —
И той же бодрости, и тех же устремлений:
Всё потому, что я не знаю дум твоих и мнений.

Джерри Корнелиус — Английский Убийца. Он лежит в ожидании следующего удара, он лежит в постели, водя пальцем вокруг правого соска Кэтрин, такого же розового, такого же нежного, как земляника, он лежит без памяти в канаве. Помимо того.

Память смазывается и линяет, и бледный Пьеро улыбается. Серебряная лента сверкает, когда холодная Коломбина танцует для него.

* Стихотворение Франца Фердинанда "О чём ты думаешь".

Читать на английском

Текст размещён с разрешения автора.

Вы можете написать автору этого текста по адресу: ix_tab@sailormoon.com

Наверх