Мэй Минстрелл

Триптих-1

1. Грустная песня Элрика

Киморил, здравствуй...
Бедный мой скальд.
Долго ждала ты меня?
Арфу возьми
И у ног моих сядь.
Вместе мы с этого дня.

В сердце — один
Тихий восторг.
Молча ликует оно.
Но на глаза
Снова слеза
Просится мне всё равно.

Я лишь душой
Связан с тобой,
Но эта связь посильней
Ласки любой,
Страсти больной,
Нежности горькой моей...

2. Киморил

Шелестит океан —
Вынимает душу...
Я одна. Сон-капкан...
Клятвы не нарушу.
За окном так горит
Полдень летний, ясный...
Сколько в сердце обид —
Столько сердце и болит,
«Станешь ты, — говорит, —
Жертвою прекрасной».

Нет, о нет, я вернусь —
После смерти даже,
Смутной тенью явлюсь,
В тёмном экипаже...
Обнимает Ариох
Талию девичью,
И шипит: «Ещё не сдох?
Ничего... покроет мох
Твоё тело... ты уж плох...
Память твоя птичья».

Лучше лиру я возьму,
Ей себя и вверю...
То, что брат уйдёт во тьму —
В это лишь я верю.
(Волны бьются о брег,
Солнце греет кожу...)
Жизнь моя, летучий бег —
Что ни миг, то целый век,
Я уже не человек...
Кто б меня стреножил?!

3. Ночной монолог Элрика

Босоногая девушка с лирой исчезнет навек,
                  растворившись в потоке видений,
Светлокудрая девушка с лирой,
                  потомок былых наваждений...
Чернокудрый мой демон,
                  в объятья твои по ночам упадаю,
Исцеленье от этого сна в них мечтая найти
                  (но найду ли — не знаю),
Ибо страсть твоя дарит теперь еженощно
                  мне болей смягченье,
Только это не то, что хотелось бы мне...
                  Этот жар — в нем ведь нет исцеленья,
Только кто эта девушка, я не пойму —
                  слишком юн я, немудрый...
Что ты скажешь, меня принимая в ту жаркую тьму,
                  демон мой чернокудрый?
Знаю, знаю, ты скажешь — «не думай: всё будет, поверь мне,
                  и так хорошо», мол,
Только я не уверен... я знаю —
                  отныне, покуда не помер,
То виденье со мной... и боязнь потерять...
                  я, увы, догадался:
Эта девушка — ТЫ. Тоже ты.
                  Лучше б век я с тобою не знался —
Не болело бы сердце.
                  Боязнь за любимую душу —
Это хуже, чем страх за себя, страх за родину...
                  хуже,
Чем опасность случайно кузена убить
                  в поединке шутейном...
Из Пурпурных купцы городов,
                  что торгуют прекрасным портвейном,
Говорили — у них, на больших островах,
                  зной-жара пребывает,
Злое солнце лучами
                  траву и цветы всё к земле прибивает, —
Вот туда я уеду. Где плавится мозг от жары —
                  там не будет мечтаний,
Там не будет и снов
                  о спасеньи (крушении?) ста мирозданий, —
Так тебя сберегу. И не смей, — о, ты слышишь?! —
                  не смей мне перечить.
Эти раны ведь время
                  ни мне, ни тебе не залечит.

Текст размещён с разрешения автора.

Наверх